Деревни у истока реки (Фаронов И.Г.)

Наш, когда-то цветущий Принаровский край, кипел жизнью, река Нарова, вытекающая из Чудского озера и впадающая в Финский залив, была жизненной артерией, связывающий восток и запад торговыми узами. По реке Нарове туда и обратно шли товары - сплавлялись лесоматериалы, песок для строительства Нарвских фабрик, а из Нарвы везли товары для местных купцов.

А сколько в нашем Принаровье было сёл и деревень, и каждое имело свою историю. И много было разных мест по реке, где порой не было никаких жителей. А ведь их названия тоже произошли откуда-то и были с чем-то связаны. Поэтому я до сих пор помню многие названия по реке Нарове. С рекой Наровой связано очень многое в моей жизни. Уже с пятнадцати лет я ездил на барке, когда перевозили в Нарву доски, дрова, чураки, песок. Но время всё меняет. В 1955 году построили Нарвскую ГЭС и от Нарвы до деревни Омут залило все берега, луга и прибрежные леса. А вместе с этим пропали и названия многих мест. И сейчас, когда едешь по Нарвскому водохранилищу, то очень трудно определить, где, к примеру, были «Плюское», «Рантовка», «Вязки», «Лупока», «Дивонишка» и т.д и т.д. Время, широкая поступь современности, стёрла с лица земли эти места, и, следовательно, постепенно стирает их из памяти людей. Сейчас всё то, что залито водой, и, видимо, навечно, похоронены те живописные берега нашей красавицы Наровы, те сочные травы лугов, прибрежные кустарники и островки ...

У истока реки Нарова, на побережье Чудского озера, было большое село Васкнарва, что в переводе на русский означает «медная Нарва». Русские это село называли Сыренец. Это было большое село, свыше 300 дворов. За селом раскинулась целая гряда песчаных дюн, высота, которых над уровнем озера достигала до 18 метров.

В Сыренце сохранились развалины орденского замка. Замок был построен в 1349 году, но вскоре был разрушен русскими. В 1427 г. замок был восстановлен ливонскими

рыцарями, но в 16 веке псковичи снова разрушили. Площадь замка равна 68-80 кв. метров. На территории крепости возвышалось главное трехэтажное сооружение, в котором были оборудованы бойницы, щели для стрельбы и наблюдения. Крыша была медная, видимо, отсюда и название поселения Васкнарва - Медная Нарва. В годы войны часть стен была взорвана немцами, и плитняк был использован для строительства дорог. Местные жители этот замок называли Сыренецкая башня. Он был построен с целью преградить вход русским торговым кораблям в реку Нарову. Река Нарова у своего истока всегда была под прицелом крепостных пушек Ливонского ордена.

В царского время Васкнарва была довольно крупным и оживленным населенным пунктом. Это был посёлок рыбаков, сапожников и торговцев. Многие, более зажиточные хозяева, имели свои ладьи. На ладьях перевозили из Пскова и Юрьева (ныне город Тарту) лесоматериалы. Ладьи были довольно больших размеров и могли вмещать большое количество древесины. Они имели покатую крышу, которая являлась продолжением бортов. На крыше устанавливали высокие мачты и ладьи по озеру ходили под парусами. Люки плотно закрывали и, таким образом, во время бурь на Чудском озере, волны перекатывались через крышу не заливая судна. Но, как рассказывал мне отец, а тому видимо рассказывали старики, иногда на озере были такие штормы, что многие ладьи разбивало в щепки. Если во время шторма ладья становилась на якоря, и якоря твёрдо удерживали ладью, то это считалось более опасным и гораздо лучше, чем если при ударах волн якоря немного едва сдвигались с места.

В Васкнарву приходили пассажирские и буксирные пароходы.

Рыбу в озере вылавливали весной сетями, неводами, а в зимнее время, так называемыми, мутниками, и на сикушу, и на дыраву. Это был подлёдный лов. Мутник — это была такая рыболовецкая снасть, которую тащили по дну, а к нижней верёвке были привязаны старые сети, которые мутили воду. Недаром говорят: «в мутной воде лучше рыба ловится». Ставили еще заколы, это на бойких местах ставили деревянные козлы, выводя их как можно глубже в реку, а внизу прикрепляли сеть. Это был тоже довольно добычный способ рыбной ловли. Вылавливали в озере лещей, судаков, сигов, хариусов, налимов, щук, снеток, ряпушу, окуня и других пресноводных рыб. В заколах вылавливали очень ценную рыбу — угрей. Между прочим, заколы становили также в Омуте, Скамье, Князь селе, Степановщине.

В конце 19 века в Сыренце около 200 домов, где проживало более 1000 человек.

Село часто посещали стихийные бедствия. Так в 1833 году был большой пожар, сгорело 46 домов. Красный петух посетил жителей села и в 1845 году, когда сгорело 64 дома. В 1901 году снова пожар сгорело 82 дома. В 1939 году 24 мая во время пожара сгорело 13 домов, в том числе культурно-просветительное общество "Пожарка" исолдатская казарма, где располагались солдаты-пулемётчики гарнизона. Этот пожар я хорошо помню, мы тогда молодёжь на велосипедах ехали в Скамью и когдапереехали в Сыренец, то там уже всё было кончено. Дымили головешки и стояли закопчённые трубы и печи.

В годы эстонского буржуазного правительства (1920-1940 гг.) жизнь посёлка начинала замирать. Торговые связи с Советским Союзом были прерваны. Ладьи, как средство перевоза грузов, постепенно сошли со сцены. В эти годы среди населения села резко проявилась имущественная градация жителей. В других деревнях, где основным занятием людей было хлебопашество, такой резкой грани не наблюдалось. Основным занятием в Васкнарве было сапожничество. Некоторые жители имели свои кожевенные заводы, свои сапожные мастерские, большие земельные участки. Это были Маховы, Абрамовы, Сазоновы, Яковлевы, Заутины. Основная же масса людей посёлка работала на заводах своих хозяев, сапоги шили на дому за ту цену, которую назначал хозяин завода.Каждый житель имел небольшой участок земли (усадьбу), где в основном выращивали овощи.Не случайно в Сыренце было два культурно-просветительных общества, это «Баян» и «Пожарка». В «Баяне» всегда была более зажиточная молодежь, в «Пожарке» же были полупролетарии. Да и во многом другом чувствовалось неравенство.Интересным памятником древнерусского церковного зодчества XVI века в Васкнарве была Ильинская церковь, которую немцы взорвали при отступлении. Она была трехпрестольная и, по словам некоторых старожилов, она была самая большая из всех принаровских церквей. Построена была в 1806 году.

В тридцатые годы в селе была создана подпольная коммунистическая ячейка, возглавляемая местным врачом Борисом Павловичем Пшеничниковым. Про него рассказывали, что он за семь километров ходил к больным не беря за это ни цента с бедных людей.

В 1932 году в Эстонии выходила легальная газета «Рабочая Правда» и фактическим редактором этой газеты был Пшеничников, хотя газета выходила за подписью редактора, члена государственной думы Силиверстова. Газета разоблачала эстонскую буржуазию и пробуждала среди населения классовую самосознательность. В скором времени газета была закрыта.

Помню, когда на реке Нарове в районе Коколки шли работы по углублению русла реки, бурили дно, закладывали тол, взрывали плиту и потом уже багорная машина ковшами вычерпывала эту массу, погружала её в плоскодонные баржи и буксиры, и так вывозили эту плиту в озеро, где строили молы. Вот тогда в газете «Рабочая Правда» появилась статья Б. Пшеничкинова «Вокруг государственного пирога». В 1940 г. в Сыренце на многолюдном митинге выступил с пламенной речью Б. Пшеничкинов, призывая собравшихся к построению новой социалистической жизни. После войны он работал в Таллине заместителем председателя Красного Креста и полумесяца. В настоящее время он, наверное, уже давно на пенсии.

В годы Великой отечественной войны в 1944 году местный житель, сын потомственного рыбака, Александр Трелин, будучи партизаном и, имея при себе разведывательные данные, попав в окружение немцев, взорвал себя гранатой вместе с документами. Тело его похоронили местные жители в деревне Орёл.

В 1941 году село было частично сожжено, а в 1944 году при отступлении сожгли все деревянные постройки, взорвали церковь и каменные строения.

Существует такая легенда, что когда в X-ом веке княгиня Ольга была в этом селе, местные жители поднесли ей букет сирени. Вот почему село называется Сыренец. В настоящее время Сыренец — это рыболовецкий посёлок. В посёлке насчитывается около семидесяти домов. В сравнении с довоенным временем дома гораздо меньше и беднее. Жители села, в основном, пенсионеры. В зимнее время жизнь в посёлке замирает, а в летнее время к реке и на Чудское озеро приезжает много отдыхающих, и посёлок оживает. Характерная особенность на реке Нарове и Чудском озере - наличие моторных лодок. Ежеминутно быстроходные лодки с разными подвесными моторами бороздят воды реки и озера. В основном, это любители-рыбаки и охотники.

На правом берегу Наровы напротив Сыренца в свое время было большое село Скамья.

В народе из поколения в поколение, из уст в уста передается легенда о том, что в десятом веке великая княгиня Ольга была в этом селе, и местные жители подали русской княгине для отдыха деревянную скамью. Отсюда, если верить легенде, и произошло название этого села. В довоенное время в селе насчитывалось до 150 домов, и навосточной окраине была небольшая деревушка Куричек с шестью или семью домами.Рядом с этой деревней в полкилометре от неё в 1920 году была проведена эстонско-советская граница. Между Скамьей и Куричком стояла ветряная мельница, принадлежащая хозяину по фамилии Герман. И тут же рядом на окраине села есть сельское кладбище, на котором похоронен председатель комитета бедноты Иван Богомазов, расстрелянный белыми в годы гражданской войны. В селе была Ильинская церковь также взорванная немцами в 1944 году. Были также 6-ти летняя школа, культурно-просветительное общество «Принаровье». Были кожевенные заводы П.И. Любомудрова, Суманина и других, и гончарные заводы Муркина и Новожилова, а так же лавки Любомудрова, Беккера, Изотова.

Жители села также занимались, в основном, сапожным делом и рыболовством. Среди жителей была также явная прослойка имущих классов. Это были Громовы, Любомудровы, Беккер, Зимины. Рядом с церковью стоял красивейший дом. Дом был двухэтажный, и украшен был ажурной резьбой по дереву - это был сказочный терем-теремок. Дом этот принадлежал богачам Громовым, которые имели тысячи гектар земли, леса и покосов. И жили они за счет арендаторов этих земель и продажи леса.

На берегу была, так называемая, Громовская пристань, да она, кстати, и сейчас сохранилась. Эта пристань была выложена из валунов и булыжников, тянулась на десятки метров, в 3-х местах у неё спускались ступени к реке. Служила эта пристань для того, чтобы не размывало правый берег. Сейчас эта пристань напоминает «о делах минувших дней».

Втроя — небольшая деревушка была расположена на правом берегу притока реки Наровы - Втроя, в трёх километрах от села Скамья.

В 1926 году в буржуазной Эстонии в принаровских деревнях была введена хуторская система. Первой деревней, где земля была разбита на хутора и отруба, была деревня Втроя. Необходимо сказать, что до 1926 года земли каждой деревни принадлежали сельскому обществу. Это означало, что все пахотные земли и покосы ежегодно делились между хозяевами. Была так называемая чересполосица. Каждый клочок земли, чуть ли не каждый год заново делился, и каждый хозяин получал полоску на каждом поле. Полоски были маленькие, одни только межи, никто не хотел по-настоящему, по-хозяйски относится к земле. На полях было много камней, покосы зарастали кустами. Каждый знал, что на следующий год он получит новый участок и ничего не хотел делать, чтобы поле или сенокос привести в порядок.

Часто возникали ссоры на земле. Как говорили крестьяне, за один летний день хозяину приходилось работать на нескольких полосках, несколько раз в день приходилось впрягать и выпрягать лошадь. Это было очень неудобно, приходилось много работать впустую, и труд крестьянина был крайне тяжёл и малопроизводителен. Скот в летнее время пасли на общественных пастбищах. Общество нанимало общественного пастуха и конюха.

Количество земли было не одинаковое. Один крестьянин имел два надела, а у другого полнадела. Можно представить, какая у него была полоска. Всё это я хорошо помню, и даже помню, что и мне пришлось поработать на этих полосках. Хотя у моего отца было все-таки два надела земли.

В 1926 году жителей деревни Втрои развели на хутора и отруба. Это означало, что каждый крестьянин получал в одном месте, в одном куске и пахотную, и покос, и лес, и выгон. Многие из деревни, получив свои земельные участки, выехали из деревни, т.е. перевезли свои дома и другие постройки на свои участки. Это были: Вишняковы, Гуловы, Зыбины, Русалкины, Золотников, Трувар и др.

Хочется немного рассказать о семье Золотников. У него была большая семья - мать, больная жена, и четверо или пятеро детей. Жили они очень бедно! Сам Золотников был великим тружеником. Был он мастер на все руки. В основном, он был каменщиком. Всегда он ходил по окрестным деревням, и выкладывал фундаменты под строения и каменные постройки, чтобы заработать копейку для пропитания своей семьи. И вот примерно в 1937-38 годах его постигло несчастье. Сгорел дом со всем домашним скарбом. Самого хозяина в этот момент дома не было. Вся семья осталась без крова, без одежды и без хлеба. Тогда, мы молодежь нашего Переволока, запрягли лошадь и от начала до конца деревни проехали - стали просить, кто чем может помочь погорельцам. Мы собрали целый воз картофеля, муки, мяса, овощей, одежду, обувь, посуду. Когда мы всё это привезли, и сгрузили в уцелевшее гумно, то пошли к бедной хозяйке, которая лежала на постели в бане, в вокруг мал-мала меньше ползали грязные, оборванные дети. Это была ужасающая картина. Маленькая черная баня, разбитая параличом женщина-мать, а вокруг голодные, грязные, полураздетые малыши.

И я только хорошо запомнил в углу у головы стояло большое распятие Иисуса Христа. Эта вопиющая нищета, слёзы благодарности в глазах этой женщины, плач детей. Всё это оставило тяжёлый неизгладимый след в моей душе.

Но ведь есть же удивительные русские характеры. Сам хозяин, по-моему, Матвей Дормидоныч, был исключительно весёлый, и не поддающийся никакому горю, человек. Всегда весёлый, улыбающийся, жизнерадостный. И когда его спрашивали «Ну как дела, Дормидоныч?», он всегда отвечал «Слава Богу, лучше всех!». Какая неиссякаемая душевная сила воли была у этого человека, какая неугасимая энергия, человеческая красота.

Деревня эта стояла на довольно высоком месте и была достаточно зелёная, по ту и по другую сторону улицы стояли дома. Было в этой деревне примерно 45 домов. Нельзя сказать, чтобы жили там люди богато, так как те, кто вышел на хутора, перевозки всех построек, разделка новых земель потребовало много труда и денежных затрат. Но необходимо отметить, что с получением своего участка, люди стали с большей любовью относится к земле. Стали раскорчёвывать новые участки, поля очищались от камней, покосы очищались от кустарников. Урожаи стали повышаться, а в те годы хлеб был единственным богатством земледельца, единственным источником существования. Так что я помню, мой отец в какой-то степени завидовал Втройским, что они раньше разошлись на хутора.

Был в этой деревне двоюродный брат моего отца Алексей Сергеевич Шувалов - это был самородок-агроном. Он умел выращивать такие урожай, что ему мог позавидовать любой агроном.

Единицей измерения урожая в те годы было, не сколько центнеров собрано с гектара, этого тогда не знали. А говорили так: сколько засеял и сколько намолотил. Так вот у нашего дяди Алексея был один год урожай «сам 41», т.е. пуд зерна был посеян и 41 пуд намолочен. Таких рекордов не знала ни Кубань, ни Украина.

В полкилометре от деревни жила семья эстонцев по фамилии Конт. Это были довольно зажиточные хозяева, имели много земли, скота, добротный дом и другие постройки, большой сад.

Была в этой деревушки школа, часовня, и в последние годы перед войной народный дом. За часовней были похоронены комиссар и красноармеец, расстрелянные в годы гражданской войны белыми. Сейчас часовни нет, а могила приведена в должный порядок.

За речкой жили два брата Деше. Это были эмигранты и довольно образованные.

Сейчас в этой деревне после войны построилось домов шесть или семь. Там, где когда-то было хозяйство Конта, построили большой на 300 голов скота, оборудованный по последнему слову механизации скотный двор. Подавляющая часть населения — приезжие.

Это были по сути две небольшие деревеньки: Маленцово и Кукин берег, в той и другой деревне было домов 25. Судьба этих деревень такая же, что и у моей деревушки Переволок. Когда-то люди жили на берегу и деревня эта называлась «Самохон», но в силу того, что правый берег всё время смывало, то её переместили дальше.

Жили здесь потомственные рыбаки. Деревня расположена на берегу поймы, которую называют Кукинская струга. Во время весенних паводков это было очень рыбное место. В своё время неводами здесь вылавливали сотни тонн щук, плотвы и другой рыбы. Раньше плотвы здесь вылавливали столько, что её вывозили на поля в виде удобрения. Весной ловили рыбу неводами, риссуями, кололи острогами. Летом ловили на перемёт, удочками. Зимой был подлёдный лов. Ловили риссуями, глушили налимов пуриком (пурик — это полуметровая чурка, насаживалась на рукоятку), ловили на дыраву, сикушу. Ходили ловить рыбу в озеро. Были такие рыбаки-специалисты, которые за ночь на озере на «дыраву» вылавливали до ста налимов. (Дырава это такое приспособление. Круглая, плоская отлитая из олова как тарелка, в неё влиты железные крючки и множество разных погремушек: мелкие медные пуговицы, бубенчики, монеты, они при вздергивании издавали своеобразный звук. Это сооружение опускали на верёвке на дно и встряхивали. Налим шёл на этот звук и попадал на крючок).

Напротив деревни река довольно круто поворачивает вправо, образуя справа большую пойму, а слева выступ, а как в народе говорили «Накло». В годы Великой Отечественной войны в феврале месяце 1944 года советские войны здесь захватили небольшой плацдарм и удерживали его до конца. Здесь проходили ожесточенные схватки, переходившие в рукопашные.

Был в Кукином Берегу один довольно зажиточный крестьянин Александр Марков, имевший больше земли, у него был большой красивый дом. Своих детей у него не было и была приёмная дочь. Но нужно сказать, что этот "богач" работал с зари до зари не покладая рук. Трудно сказать почему, отчего и откуда зародилась эта вражда, но молодёжь, да и пожилые люди этих двух деревень Втрои и Кукина берега вечно враждовали. Как говорят, "какие межи делили" трудно сказать.

Следующая страница